Нефть и песок О стали Компрессор - подбор и ошибки Из истории стандартизации резьб Соперник ксерокса - гектограф Новые технологии производства стали Экспорт проволоки из России Прогрессивная технологическая оснастка Цитадель сварки с полувековой историей Упрочнение пружин Способы обогрева Назначение, структура, характеристики анализаторов Промышленные пылесосы Штампованные гайки из пружинной стали Консервация САУ Стандарты и качество Технология производства Водород Выбор материала для крепежных деталей Токарный резец в миниатюре Производство проволоки Адгезия резины к металлокорду Электролитическое фосфатирование проволоки Восстановление корпусных деталей двигателей Новая бескислотная технология производства проката Синие кристаллы Автоклав Нормирование шумов связи Газосварочный аппарат для тугоплавких припоев
Главная страница / Промышленное строительство

Не навозом единым

Помните спор: разумно ли полдня потерять, а потом за пять минут долететь, пока все вкусное не съели?.. Эту ситуацию стратегического выбора (они, к слову, нередки в российских мультиках) напомнил предновогодний подарок от правительства РФ: оно будет направлять на развитие страны из стабилизационного фонда сумасшедшие деньги - по 1,1 трлн рублей в год. Центр еще не решил, стоит ли передавать территориям инициативу в распределении таких денег, но в регионах уже всерьез озаботились, как успеть получить пару сотен миллиардов и на что их потратить. Для Свердловской области это вообще вопрос принципиальный: в последнее время привлечением больших средств из федерального бюджета она не отличалась. Одна из рассматриваемых стратегий притяжения федеральных миллиардов в Свердловскую область - создание региональных институтов развития (РИР).

Рисунок: Андрей Колдашев

По такому пути пошли в частности власти Израиля, запустив в 1993 году государственную инвестиционную компанию Yozma - «фонд фондов». Ее капитал был вложен в десять вновь созданных инвестиционных фондов. В каждом случае пакет акций, принадлежавших правительству, составлял не более 40%, что оставляло контроль над фондами в частных руках. К участию в создании фондов Yozma правительство пригласило крупные зарубежные финансовые и инвестиционные компании. Однако создаваемые фонды должны были управляться израильскими независимыми частными управляющими компаниями. Сочетание этих условий обеспечило эффективный трансфер передового опыта и управленческих технологий, которыми обладали зарубежные акционеры фондов Yozma. В результате реализация программы привела к бурному росту высокотехнологичного сектора в Израиле, а инвестированные правительством 100 млн долларов обеспечили привлечение в венчурную индустрию от частного сектора около 150 млн долларов. Опыт земли обетованной свидетельствует: институт развития территории должен представлять собой систему фондов. Но это в глобальном масштабе.
В региональном приведем другой пример: такие структуры, как «Корпорация развития Красноярскго края», «Корпорация развития Южной Якутии», создавались под реализацию конкретных проектов - строительство Богучанской ГЭС, Северо-Сибирской железной дороги, Инагальского угольного комплекса. Корпорации выполняли исключительно функцию привлечения средств, и им за счет объединения усилий бизнеса и власти удалось добиться выделения из федерального фонда 34 и 100 млрд рублей соответственно. А вот управление инвестициями взяли на себя администрация регионов и бизнес, заинтересованный в реализации проектов: бизнес направляет деньги на строительство заводов по своим счетам, государство на строительство инфраструктуры - через казначейство. Таким же образом распределились обязанности в управлении проектами.

Устоявшегося определения РИР нет. Поэтому в качестве критерия истины обратимся к практике. В Европе институты регионального развития многообразны и по формам, и по функциям: бизнес-школы для среднего предпринимательства, венчурные фонды, технопарки. У нас за последние два года практически в каждом регионе тоже появились структуры, занимающиеся разработкой стратегий развития и инвестиционной политики территории. Организационно это как части региональных администраций, так и независимые компании, где администрация выступает лишь соучредителем. Степень эффективности работы РИР разная, но проблема типична для всех: оценив ситуацию в регионе и выявив слабые стороны, они не знают, что делать дальше. Между тем, по мнению эксперта Института региональной политики (Москва) Анны Осетровой, РИР не вправе ограничиваться анализом. Конструктив обязателен: институты с одной стороны должны создавать инструменты для привлечения инвестиций под инновационные проекты, с другой - искать формы управления как средствами, так и проектами.




Михаил Максимов и Сергей Кадочников


Областные власти озадачились вопросом создания в Свердловской области структуры, задачей которой станет перераспределение ресурсов, причем не регионального, а федерального масштаба.

Средства необходимы прежде всего для проектов развития инфраструктуры - энергетической и транспортной. (Известно, что одну из самых больших сумм под инфраструктурные проекты, порядка 50 млрд рублей, через федеральные институты развития получит Читинская область, немало будет направлено на развитие инфраструктуры Санкт-Петербурга и скоростной трассы между Питером и Москвой.) Другие направления вложений в Свердловской области - развитие системы обучения рабочих кадров, с дефицитом которых регион рискует столкнуться уже в ближайшие пять лет, стимулирование инноваций, поддержка малого и среднего бизнеса.
Пока Свердловская область по объемам привлеченных федеральных средств, исходя из информации Роскомстата, занимает лишь 18-е место среди регионов России с сопоставимым уровнем доходов. По мнению первого вице-премьера, министра экономики и труда Свердловской области Михаила Максимова, чтобы изменить ситуацию, необходимо разработать механизмы управления бюджетными средствами в регионе, позволяющие среднеуральской экономике идти по пути инновационного развития, максимально эффективно используя инвестиции. Причем сделать это необходимо максимально быстро, чтобы успеть внести поправки в трехлетний региональный бюджет.

В ближайшие три года правительство РФ планирует инвестировать в экономику России через федеральные институты развития (Банк развития, Российскую корпорацию нанотехнологий, Фонд содействия реформированию ЖКХ и инвестфонд) порядка 3,3 трлн рублей. Первые три из этих структур еще не созданы, но свердловские власти уже продумывают механизм, с помощью которого в регион из федерального бюджета можно было бы привлечь порядка 100 млрд рублей. Такова, по оценкам декана экономического факультета УрГУ Сергея Кадочникова, максимальная сумма, на которую может претендовать Свердловская область, имея 3% населения России. На одного жителя Среднего Урала это составит около 23 тыс. рублей.

В Свердловской области уже есть фонд поддержки малого бизнеса, ряд венчурных фондов. Но в сравнении с величиной финансирования из федерального бюджета, на которое область может претендовать в ближайшие три года, объем ресурсов, распределяемых ими, очень мал.

Эту задачу, считает Сергей Кадочников, может решить система региональных институтов развития (РИР) - некоммерческих структур, которые привлекали бы федеральные ресурсы для поддержки областных инновационных проектов.

На принципах открытости
Участники круглого стола сошлись во мнении, что для успешной работы система РИР должна легко встраиваться в систему общефедеральных институтов. Только так возможно добиться работы с фондами напрямую и привлечения средств из центра. Причем, как отметил председатель Комитета по развитию малого предпринимательства Свердловской области Евгений Копелян, создания одного РИР недостаточно: у каждой федеральной структуры свои критерии распределения средств. Трудности в работе таких региональных институтов могут возникнуть еще и в связи с тем, что существует определенная проблема взаимодействия с центром. «Исходя из практики, могу сказать: федеральные чиновники зачастую не готовы анализировать и воспринимать региональный опыт. Но он во многих случаях значительно опережает то, что предлагают на федеральном уровне. Порой то или иное ведомство по непонятным причинам устанавливает правила, которые противоречат логике, существующей на уровне регионов», - отмечает Копелян. Поэтому у региональных институтов развития должны быть агенты влияния, например в лице депутатов, чтобы они давили на исполнительную власть.

Чтобы понять, какими могут быть источники финансирования РИР, кто ими должен управлять и как они будут участвовать в реализации инвестиционных проектов, министерство экономики и труда Свердловской области совместно с экономическим факультетом УрГУ собрали в Екатеринбурге круглый стол «Региональные институты развития: формы создания и механизмы функционирования». В его работе приняли участие банкиры, промышленники и ученые.

При этом РИР обязан иметь прозрачную схему управления. По словам генерального директора банка Societe Generale Vostok в Екатеринбурге Алексея Павина, подобная структура, тем более некоммерческая, не сможет привлекать необходимые инвестиции не только из федерального бюджета, но и от частных инвесторов, если не пройдет серьезного аудита. «К примеру, сейчас наш банк рассматривает проекты двух похожих металлургических компаний. Но в одной из них есть центральная холдинговая структура, прошедшая международный аудит, с понятной структурой управления. А у другой - неочевидная структура управления и неясные финансовые потоки.

В то же время участники рынка полагают, что институты развития не должны быть инструментом бюджетного процесса. Как отметил председатель правления СКБ-банка Владимир Пухов, РИР не могут ограничиваться одним источником финансирования. Такая структура должна привлекать любые ресурсы, а не только бюджетные. При создании региональных институтов развития нужно соблюдать принцип софинансирования, причем и на уровне формирования структуры собст­венности: власти должны быть лишь совладельцами РИР. Примером может послужить создание ОАО «Корпорация развития Красноярского края». Среди основных ее участников - не только администрация региона, но и крупные компании: «Базовый элемент», ГидроОГК, Внеш­экономбанк, «Интерросс». «Корпорации уже удалось добиться того, что средства на строительство главных инфраструктурных объектов, таких как дороги и мосты, будут выделены из федерального инвестиционного фонда. Тем не менее Внешэкономбанк продолжает привлекать для корпорации стратегических инвесторов», - отмечает Сергей Кадочников. Мировая практика показывает: успешны институты развития, в которых доля государства не превышает 40%.

Принципом РИР, по мнению Евгения Копеляна, призвана стать самоокупаемость: «Государство не обязано постоянно финансировать институт развития, оно должно лишь давать толчок, иначе говоря, обеспечивать целевыми ресурсами, но не платить зарплату». Так, в Голландии существуют госструктуры, финансирующиеся из госбюджета, их задача - из набора идей выделить наиболее перспективные, вложить деньги в разработку бизнес-планов, соинвестировать проект. А затем они просто выходят из бизнеса.
Для новых региональных институтов также должен быть проработан четкий механизм выхода государства из собственности планируемого проекта и созданных бизнесов, чтобы не создавать дополнительной госсобственности на стороне. Только в этом случае частным компаниям станет ясна перспектива проекта и они будут стремиться к увеличению его капитализации.

В результате первая работает с отношением долговой нагрузки к EBIspanA (доходу до уплаты налога на прибыль, процентов и амортизации) 6:1, а вторая - не может выйти на соотношение 2:1», - пояснил он.

Дополнительные материалы:




РИР становятся своеобразными посредниками между властью и бизнесом, между разработчиками и потребителями. Примером такого посредника может служить агентство поддержки чешского бизнеса Czech spanade, созданное министерством промышленности и торговли Чехии для способствования экспорту, а также развитию малого и среднего бизнеса. С его помощью в республике организованы школы для бизнеса, где предприниматели получают практические и теоретические знания по международному бизнесу. Агентство работает и за рубежом: имеет 32 офиса в различных странах мира, в том числе три в России (в Москве, Санкт-Петербурге и Екатеринбурге). Эффективность работы такого РИР заключается в том, что к нему обращаются как чешские предприниматели, желающие найти на территории России партнеров, так и уральские бизнесмены, разыскивающие в Чехии технологии или товары. «По сути, мы помогаем бизнесу подписывать контракты и потом следить со статистической точки зрения за их исполнением, при этом все риски берет на себя предприниматель», - отмечает директор агентства Czech spanade Иржи Болечек. Одни из последних проектов, осуществленных под патронажем чешского агентства, - подписание крупнейшего промышленного контракта между правительством Чехии и Уралвагонзаводом на 1 млрд евро. В целом баланс экспорта-импорта между Чешской республикой и Свердловской областью за первое полугодие 2007 года составил 31 к 80 млн долларов.

Инвестиционное посредничество
Опыт развивающихся стран показывает, что региональные институты развития - это чаще всего финансовые институты, банки развития, венчурные и гарантийные фонды, разного рода консалтингово-консультационные центры, ассоциации, агентства продвижения товаров. Их основная функция - развитие новых рынков, внедрение инноваций. По структуре и способу финансирования они подразделяются на несколько видов. Одни - негосударственные, имеющие паритетное финансирование, но при этом распределяющие госсредства напрямую. Пример - Фонд Чили. Другие - государственные посредники, вкладывающие деньги в уставные капиталы частных инвестиционных венчурных фондов. Они могут инвестировать как внутри, так и вне страны. Это может показаться странным, ведь речь идет о региональных институтах развития. «Но опыт некоторых стран убеждает, что если в стране инфраструктуры для нового, инновационного бизнеса нет, а деньги есть, и немалые, то стоит вкладываться в венчурные фонды других стран, нарабатывать там опыт и контакты», - поясняет Сергей Кадочников.

В то же самое время, как отмечает профессор кафедры институциональной экономики Государственного университета - Высшей школы экономики Светлана Авдашева, присутствие профессиональных посредников в виде региональных институтов развития, которые могли бы реализовывать капиталоемкие проекты, необходимо: «Я столкнулась с исследованием экономического развития Пермского края и Финляндии. Выяснилось, что в Пермском крае на поддержку инновационной сферы тратится гораздо больше денег, чем в Финляндии, тогда как уровень развития территорий - кардинально противоположен. Оказалось, что в Перми совершенно нет структур-посредников, которые могут соединить потребителей инноваций и разработчиков. Проблема в том, что разработчики не могут или не умеют предлагать свои инновации сами, без посредников, а бизнес не в состоянии предвидеть спрос, так как сегодня большинство руководителей предприятий финансисты, не технологи».

По данным исследования экономфака УрГУ

В России региональные институты развития еще только начали создаваться. И формирование крупных финансовых фондов большинству регионов страны пока не под силу. Поэтому чаще всего они концентрируются на поддержке малого бизнеса, как это в частности делает Свердловский областной фонд поддержки малого предпринимательства. Он фактически выполняет функцию института замены залога. И потребность в этой услуге со стороны малого бизнеса практически не ограничена.



Евгений Копелян


Под одной крышей


- Каким должен быть региональный институт развития для привлечения средств на крупномасштабные проекты?
- Если мы говорим о развитии экономики региона вообще, а не только малого предпринимательства, то нам нужны не просто отдельные структуры, а система региональных институтов развития, либо один управляющий центр, который бы координировал деятельность остальных институтов развития. Возможен и другой вариант - перестроить работу органов власти, отвечающих за то или иное направление, по принципам институтов развития. Но реализовать этот вариант гораздо сложнее. Поэтому, с моей точки зрения, нужно создать координирующий центр или агентство стратегического развития области, которое бы занималось анализом возможностей региона, помогало правительству области в разработке стратегии развития, анализировало возможности привлечения инвестиций в регион и давало рекомендации по созданию тех или иных необходимых для полноты картины институтов развития. В качестве аналогии создания такой структуры можно взять Федеральный центр стратегических разработок. При этом нужно учитывать, что разные федеральные ведомства перераспределяют разные ресурсы по совершенно различным механизмам. Соответственно для каждого направления инновационной деятельности должен быть свой институт развития. А вот анализ возможностей и источников привлечения средств на реализацию таких проектов могла бы делать одна головная структура.

Создать систему региональных институтов развития и объединить их под управлением стратегического центра предлагает председатель Комитета по развитию малого предпринимательства Свердловской области Евгений Копелян
- Нужны ли новые институты развития? В регионе уже созданы технопарки, бизнес-инкубаторы, венчурные фонды.
- На мой взгляд, региональных институтов развития в Свердловской области не так много. А те, которые есть, в основном ориентированы на развитие малого предпринимательства. Я бы не стал рассматривать их как самостоятельные институты развития. Технопарков сегодня действительно достаточно, но структуры, которые на одной территории объединяют какие-то инновационные предприятия и оказывают им поддержку, можно по пальцам пересчитать. В основном это промышленные зоны, на которых размещены различные бизнесы, не объединенные идеей разработки наукоемкой продукции. По сути на Среднем Урале существует только один полноценный РИР - институт развития малого предпринимательства области. Это комплексная система, в которую входят Комитет по развитию малого предпринимательства, Областной фонд поддержки малого предпринимательства, фонд содействия венчурным инвестициям, муниципальные фонды, бизнес-инкубаторы и ряд других организаций.






25 декабря филиал ОАО «ФСК ЕЭС» - «Магистральные электрические сети» (МЭС) Урала ввели в эксплуатацию пусковой комплекс напряжением 220 кВ новой подстанции 500 кВ Емелино в Свердловской области (5 км от федеральной трассы Екатеринбург - Пермь в сторону города Нижние Серги). Пуск пришелся на самый холодный день декабря: 26 градусов. По-московски легко одетый Анатолий Чубайс, замерзший после осмотра заиндевелого энергообъекта под открытым небом, под прицелом теле- и камер прошел в небольшое служебное помещение подстанции, нажал клавишу компьютерной мыши - и ток пошел к потребителям. Предварительный сценарий торжественного мероприятия полетел к черту: резать ленточку на улице Анатолий Чубайс и губернатор Эдуард Россель категорически отказались. Отвечать на вопросы прессы тоже согласились только в тепле. В итоге свита главы энергохолдинга (руководящие энергетики из РАО и региона), генеральные директора предприятий-потребителей, проектировщики, строители, журналисты и охрана набились вперемежку в служебку. На улице остались только трибуна с микрофонами да бутафорская печь аля-рюс с хлебом-солью, валенками, киселем и баранками: Емелино все же.

Полностью Емелино построят в декабре 2008 года. Введенный комплекс нужен Северскому трубному заводу, где идет масштабная модернизация: теперь здесь в середине 2008 года смогут закрыть мартен и запустить электросталеплавильное производство 1 млн тонн стали в год. «Предприятие улучшит качество трубной продукции, а экология в Полевском будет просто супер», - рад управляющий директор Северского трубного Алексей Дегай. Киловатты Емелино позволят до 2010 года установить новые электросталеплавильные печи на Первоуральском новотрубном и Нижнесергинском метизно-металлургическом, а также увеличить мощности Ревдинского метизно-металлургического завода. Территориально эти крупные потребители электроэнергии находятся в Первоуральском энергоузле. В 2004 году, на волне конъюнктуры, они разом решили создавать новые электросталеплавильные производства с суммарной мощностью более 500 МВт. Но существующие на тот момент сети не могли обеспечить передачу в энергорайон такой мощности. Единственным выходом стало строительство новой подстанции. Сейчас от нее тянут линии электропередачи на заводы в Ревде, Первоуральске, Нижних Сергах.

Секрет патронаМороз не был предусмотрен протоколом мероприятия, но пришелся кстати: он подчеркнул значимость события и напомнил о грозящем региону энергодефиците. Каждый киловатт, который пройдет через эту подстанцию, остро востребован. В день запуска в области зафиксировали рекордный пик потребления - 8500 МВт. Поднимающаяся экономика региона наступает на пятки энергетикам, торопит с реализацией инвестпрограмм. Емелино продемонстрировало: строить такие энергообъекты можно не плановые 34 месяца, а немыслимые девять. К тому же с апреля по июнь не давали работать проливные дожди, выпала тройная норма осадков, потом погода смилостивилась над строителями самого крупного энергообъекта года, первого из намеченных в соглашении РАО с правительством области. Но всю энергетику строить рекордными темпами не будут: личного патронажа губернатора и руководства штабом стройки министра промышленности и энергетики Владимира Молчанова на всех не хватит. Если бы не эти ускоряющие обстоятельства, говорят энергетики, они бы и на стройплощадку до сих пор не зашли. Выписывали бы билеты для вырубки первой группы лесов, в которых расположилась подстанция. Найти для нее место вокруг мегаполиса было непросто.

У него вопросов нетОбщая стоимость Емелино 3 млрд рублей, стоимость пускового комплекса на 220 кВ - 770 миллионов. Поскольку подстанция входит в инвестиционную программу ОАО «ФСК ЕЭС», то строится наполовину за счет средств компании: энергетики вложат 1,5 млрд рублей. Второй источник финансирования - плата предприятий-потребителей за технологическое присоединение к электрическим сетям. В списке инвесторов: Нижнесергинский метизно-металлургический - 577 млн рублей, Первоуральский новотрубный - 717 и Северский трубный - 295 миллионов. Подстанция Емелино - первый и пока единственный на Урале энергообъект, строящийся на паритетных началах с потребителем.

Кроме того Емелино позволит существенно разгрузить подстанцию Южная (500 кВ) - ключевую в электроснабжении Екатеринбурга и одну из основных - Первоуральского энергоузла. Она работала на пределе, энергоресурс исчерпан, серьезное развитие мегаполиса сдерживалось. Теперь образовавшаяся резервная мощность Южной позволит до 2015 года спокойно развивать инфраструктуру города, строить жилые районы, такие как Академический (9 млн кв. метров жилья) на юго-западе Екатеринбурга. «Мы готовимся принять саммит ШОС в 2009 году, для чего планируем новые объекты на 3 млрд рублей», - подчеркнул значимость обретения новых энергоресурсов Эдуард Россель.

Запустив Емелино, Чубайс в тот же день с губернатором в его резиденции в Екатеринбурге скорректировал соглашение между правительством Свердловской области и ОАО РАО «ЕЭС России» о развитии энергетического комплекса Среднего Урала, подписанное год назад. Оно рассчитано до 2012 года и предусматривает строитель-ство восьми новых электростанций суммарной мощностью 3200 МВт, сооружение 21 объекта магистральных электрических сетей и 106 объектов распределительных сетей. Теперь сроки ввода ряда объектов генерации передвинутся на полгода позднее, объем вырастет до 3400 МВт, придется увеличивать и финансирование - со 120 до 150 млрд рублей. Анатолий Чубайс отметил, что к сетевому комплексу в отличие от генерации у него вопросов нет, здесь все проекты реализуются в срок. Емелино, на его взгляд, - хороший пример частно-государственного партнерства.

Вообще многое приклеивается к Емелино со словом «первая» (в сетевом комплексе 20 лет ничего серьезного не строили). Первая в МЭС Урала подстанция 500 кВ нового поколения: здесь использовано самое передовое электрооборудование как зарубежных (АВВ, General Elecspanic, Alcatel, Gutor), так и отечественных (Прософт - Системы, Уралэнергосервис) производителей. Автоматизированная система управления технологическими процессами позволяет обходиться без постоянного оперативного персонала, делает возможным управление с удаленного рабочего места, например из офиса МЭС Урала в Екатеринбурге, за 80 км от Емелино. Благодаря АСУ ТП вся технологическая информация будет аккумулироваться, обрабатываться, архивироваться и по оптико-волоконной связи направляться в диспетчерскую службу. «Впервые мышкой можно управлять всем оборудованием», - не скрывает восторга начальник на подстанции Владимир Лесковец. В его подчинении всего четыре человека.

Еще одна причина роста спроса на минудобрения - бурное развитие индустрии биотоплива, сырьем для которого служат сельскохозяйственные культуры (рапс, кукуруза и сахарный тростник). Пока для производства биотоплива используется около 1% мировой пашни, однако, по оценкам Всемирной продовольственной организации, к 2050 году оно потребует около 20% обрабатываемых земель.Внутренний рынок минудобрений в России практически не развит. «Дело в том, что после 90-го года использование удобрений в сельском хозяйстве упало на непотребные уровни, и тренд, если так можно выразиться, только пробует начинать меняться, - сообщила “Э-У” аналитик ИК “БрокерКредитСервис” Анастасия Жданова. - Мощностей же осталось много, а при относительно дешевом газе и высоких ценах на продукцию они начали работать на полную мощность. Так что уровень экспорта в 80 - 90% продукции - естественный. Стране пока столько удобрений не нужно».
Клуб избранных
Калийная отрасль - одна из самых консолидированных: девять компаний контролируют 90% мирового выпуска. Причин две: редкость месторождений калийных руд (они есть всего в 13 странах) и значительные затраты, в том числе временные, на их разработку. По данным лидера рынка канадской компании Potash Corp., на организацию производства в калийной отрасли требуется пять-семь лет. Сравните: в фосфорной - три-четыре года, в азотной - два-три. При этом затраты на новый рудник составляют около 2 млрд долларов на 2 млн тонн мощности, что ставит существенные барьеры для входа новых игроков.

Недавно я залез в книгу «Агрохимия» под редакцией П.М. Смирнова и Э.А. Муравина. Чтиво прескучное, если бы не статья под заглавием «Навоз». Я понял, почему в России, в отличие от Запада, так ценят эту субстанцию. Ученые подсчитали, что в одной тонне навоза содержится в среднем 5 кг азота, 2,5 кг оксида фосфора, 7 кг оксида калия и 5 кг оксида кальция. Крупный рогатый скот в течение года может в среднем на одну голову дать около 7 тонн твердых выделений и свыше 3 тонн жидких. Таким образом, чтобы достичь выпуска удобрений, сравнимых с мощностями, например, «Уралкалия» (Березники, Пермский край), ассенизаторам придется бегать с ведром всего за 71 млн коров. Это, конечно, проще, чем платить за промышленные минудобрения.Глобально малоМировой рынок минеральных удобрений в последние три года развивается стремительно: минимальный подъем цен - 40%, максимальный - 100%. По данным аналитика ИК «Финам» Михаила Фролова, в ближайшие пять лет потребление минеральных удобрений в мире увеличится почти на 14%. Основная движущая сила спроса - увеличение населения земного шара, существенно опережающее расширение пахотных земель. Без применения удобрений нынешнего количества земли уже сейчас хватило бы только для того, чтобы прокормить не более 3 млрд человек (население планеты - около 6,7 миллиарда). По прогнозам ООН, к 2010 году население земного шара достигнет 6,9, а к 2020 - 7,7 млрд человек. Площади пахотных земель на душу населения будут сокращаться: вместо 22,8 сотки в 2000 году к 2020-му останется 18,3, а к 2050-му - только семь. Повышение интенсивности земледелия, в том числе с использованием удобрений, представляется единственным решением проблемы обеспечения продовольствием.

Кроме того, цены растут из-за скоординированной экспортной политики, которую ведут крупнейшие производители. Так, канадские компании Potash Corp., Mosaic и Agrium создали синдикат Canpotex. «Уралкалий» и «Беларуськалий» также сформировали трейдера для управления экспортными потоками - Белорусскую калийную компанию. Таким образом, на рынке образовалась своеобразная «дуополия»: под контролем двух крупнейших экспортеров калийных удобрений находится около 56% всего мирового экспорта. В переговорах с крупными зарубежными потребителями оба добиваются привлекательных ценовых условий для своей продукции, даже в ущерб росту объемов поставок. Так, в начале 2006 года канадские компании, а также «Уралкалий» и «Беларуськалий» не могли договориться с китайскими потребителями о цене поставок. Им пришлось сократить объемы выпуска продукции, что сказалось на результатах всего года. Однако в конечном итоге договоренности были достигнуты на выгодных для производителей условиях.
Наконец, причиной повышения цен на калийные удобрения в 2006 году стало затопление одного из рудников «Уралкалия». Работы на нем были остановлены. Грунт над рудником провалился. В 2007 году на руку производителям минеральных удобрений сыграли опасения, связанные с расширением провала в сторону железнодорожной ветки, по которой продукцию транспортирует «Сильвинит». Руководство калийной компании даже распространило официальное предупреждение о возможной приостановке отгрузки.

Россия - одна из 13-ти стран, производящих калийные удобрения. По запасам руды и годовому выпуску мы уступаем лишь Канаде. Причем 97% калийных удобрений (21% мирового рынка) добывают две уральские компании, расположенные в Пермском крае: «Уралкалий» и «Сильвинит» (Соликамск). Еще 3% - доля федерального холдинга «Акрон». Пермские компании занимают примерно равные доли на российском (50% - «Сильвинит», 47% - «Уралкалий») и мировом рынках (около 10% каждый). Обе разрабатывают Верхнекамский бассейн калийных руд в Пермском крае, одно из крупнейших месторождений на планете (запасы - 3,8 млрд тонн оксида калия).
Рост спроса на калийные удобрения в условиях сильно монополизированного рынка и ограниченности предложения приводит к эскалации цен. За последние два года хлористый калий (основной вид калийных удобрений) подорожал на 19% (на бирже FOB Ванкувер), за пять лет рост составил 73%. В ближайшие годы тенденция сохранится. «Исходя из динамики роста потребления, заявленные мировыми производителями проекты увеличения добычи в ближайшие четыре года вряд ли смогут полностью удовлетворить потребности аграриев, - рассказал “Э-У” Михаил Фролов. - По прогнозам, к 2011 году дефицит на рынке калийных удобрений достигнет 5 млн тонн. Ввиду того, что действующие производители смогут нарастить объемы выпуска на 9 млн тонн хлористого калия, а спрос за этот период увеличится на 14,1 млн тонн (в основном за счет Китая и Индии), дальнейший рост цен практически неизбежен».

Таблица: Производители минеральных удобрений на Урале

Российские производители больше западных конкурентов заинтересованы в высокой цене на удобрения: это чисто калийные компании (как и «Беларуськалий» и иорданский Arab Potash), реализация удобрений обеспечивает им более 90% выручки. Остальные крупные холдинги диверсифицированы: на долю калийного сегмента у них приходится менее трети совокупной выручки. «Дело в том, что мировые компании стремятся использовать по максимуму бренд и маркетинговые преимущества. Производителю калия легче наладить сбыт азотных удобрений, чем компании, совсем не связанной с этим бизнесом. Да и с финансированием проблем нет, - замечает аналитик ИК “БрокерКредитСервис” Михаил Сайно. - К тому же, исторически рентабельность производства калия не всегда была такой высокой как сейчас, и диверсификация представлялась разумной страховкой на случай ухудшения конъюнктуры рынка. Российские производители калия пока не желают заниматься другими видами удобрений по той простой причине, что выпускать его сейчас намного выгоднее, чем азотные и фосфорные удобрения».

В результате привлечено 1,07 млрд долларов. Правда, некоторые аналитики сочли выход компании на IPO преждевременным: по их мнению, «Уралкалий» еще не до конца оправился от аварии на руднике в 2006 году. Учитывая темпы восстановления и заявленные инвестпрограммы, через полтора года его можно было бы продать не за 7,4 млрд долларов, а за все 10.

Цены в работеПривлекательные цены обеспечивают калийным компаниям высокую рентабельность (у «Уралкалия» - 72%, у «Сильвинита» - 59%). Результат - крайняя заинтересованность инвесторов в покупке акций калийных компаний. Об этом свидетельствует недавнее успешное IPO «Уралкалия». Все 14,4% акций компании куплены инвесторами по верхней границе - 3,5 доллара.

Еще одну версию выдвинула Анастасия Жданова: «Насколько я понимаю, Рыболовлев собирается повторно выходить на биржу через год-два с тем, чтобы у него остался лишь контрольный пакет. Таким образом, момент для размещения оказался удачным. Конечно, всегда можно ожидать очередного всплеска цен, однако на сегодня компания не только хорошо разместила планируемый пакет, но и подготовила платформу для последующего выхода на биржу».

По мнению нескольких компетентных источников, для поспешности есть веская причина. Их версия удобно вписывается в ситуацию консолидированности калийного рынка. Возможно, у владельца «Уралкалия» Дмитрия Рыболовлева есть долгосрочные планы объединения с партнером - пока государственным «Беларуськалием». В результате Рыболовлев встанет во главе крупнейшей в мире калийной компании.

Младшие братья
Тренд на азотном рынке аналогичен калийному: цены на удобрения и выручка компаний растут. На рынке азотных удобрений Урала работают два крупных предприятия - ОАО «Азот» (Березники, Пермский край) и ОАО «Минеральные удобрения» (Пермь). Совокупно они занимают около 13% российского рынка и около 1,5% мирового.

Благодаря росту цен и интересу инвесторов у компаний калийной отрасли появилась возможность ввести в строй новые мощности, модернизировать производство, и существенно расширить таким образом масштабы бизнеса. По данным ИК «Финам», наибольшие доли в приросте объема производства до 2011 года придутся на канадскую Potash Corp. (34%) и «Уралкалий» (28%), поэтому именно они в большей степени выиграют от благоприятной рыночной конъюнктуры. У «Уралкалия» инвестиционная программа до 2012 года составляет 29,4 млрд рублей, к 2009 году планируется выйти на 7 млн тонн удобрений. В итоге его доля в мировом производстве вырастет до 13%. «Сильвинит», по словам пресс-секретаря компании Антона Субботина, тоже намерен наращивать мощности, однако не так активно. К 2012 году планируется увеличить выпуск на 1 млн тонн, достигнув 6,5 млн тонн в год (инвестиции в проект - около 110 млн долларов).
Калийный рынок перестанет быть рынком продавца только в 2012 - 2013 годах. К этому времени в мире будет введено несколько новых производств: Rio Tinto реализует проект в Аргентине (мощность 2,4 млн тонн в год), «Еврохим» - в Волгоградской области России (2 млн тонн), Italian-Thai Dev’t - в Таиланде (2 млн тонн). Они покроют существующий дефицит. Участникам «дуополии» станет тяжело контролировать цены на удобрения. По оценке аналитиков Банка Москвы, средняя цена хлористого калия, реализуемого Белорусской калийной компанией в 2008-м и 2009-м, будет расти на 10% ежегодно, но уже в 2010 году рост снизится до 4%, а к 2012-му и вовсе прекратится.

Учитывая позитивную конъюнктуру, предприятия стремятся к консолидации и выходу на IPO. Так, в конце прошлого года владелец химкомбината «Азот» и завода минеральных удобрений в Кирово-Чепецке (Кировская область) Дмитрий Мазепин объединил активы в холдинг «Уралхим» (суммарный годовой объем производства - 4 млн тонн в год). Аналитики уверены: реструктуризация свидетельствует о стремлении к IPO. «Конъюнктура на рынке минеральных удобрений в среднесрочной перспективе крайне благоприятна, - считает Анастасия Жданова. - В такой ситуации желательно размещаться. Уже удачно прошло IPO “Уралкалия”. “Еврохим” и “Акрон” как раз в настоящее время консолидируют активы с целью реструктуризации бизнеса и создания единого холдинга в преддверии публичного размещения акций. Я считаю, что Мазепин структурирует активы, чтобы в дальнейшем выйти на биржу. При сохранении текущей благоприятной конъюнктуры (что весьма вероятно) будущий год будет для этого весьма удачным».


Химкомбинат «Азот» в январе - сентябре 2007 года увеличил чистую прибыль на 22,8% (до 1,22 млрд рублей) по сравнению с аналогичным периодом 2006 года. Выручка выросла на 22,5% (до 5,322 млрд рублей), прибыль от продаж - на 25,4% (до 1,496 млрд рублей). Аналогичная ситуация и у «Минеральных удобрений»: за девять месяцев 2007 года (по сравнению с тем же временем прошлого) выручка увеличилась на 31,8%, а чистая прибыль - на 50,1%. По итогам всего 2007 года компания оценивает увеличение выпуска товарной продукции на 8,5%.

При этом появление нового крупного игрока практически не скажется на конкуренции и положении нынешнего поставщика «Метафракса» - «Минеральных удобрений». «На российском рынке предприятия продают максимум 20% карбамида, остальное идет за рубеж, - говорит Анастасия Жданова. - Все предприятия найдут себе клиентов в мире: в долгосрочной перспективе рынок будет ежегодно расти на 3%».

Кроме того, аналитики говорят о возможной реструктуризации ОАО «Минеральные удобрения», подконтрольного «Сибуру - минеральные удобрения» (правда, «внучка» Газпрома официально признает владение только пакетом в 3,15%, кроме того, в ее собственности комбинат «Азот» в Кемерово). Сейчас 44,3% акций предприятия принадлежат Дмитрию Мазепину. Аналитики уверены: этот актив не вошел в «Уралхим», потому что бизнесмен ведет переговоры с Газпромом о его продаже, не желая оказаться в миноритариях.
Позитивная конъюнктура на рынке толкает крупные химические компании, ранее не занимавшиеся удобрениями, к реализации собственных инвестпроектов в этой сфере. Так, собственники ОАО «Метафракс» (Губаха, Пермский край) заявили о намерении построить в Пермском крае завод карбамида и аммиака. Объем инвестиций, по словам помощника председателя совета директоров «Метафракса» Марии Коноваловой, - около 400 млн долларов. По оценкам председателя совета директоров ОАО «Метафракс» Армена Гарсляна, на строительство уйдет около четырех лет. Планируемая мощность завода - до 650 тыс. тонн карбамида в год. Если предприятие ее достигнет, оно станет крупнейшим в Пермском крае производителем азотных удобрений. Для сравнения: ОАО «Минеральные удобрения» в 2006 году произвело 498 тыс. тонн карбамида, ОАО «Азот» - 440 тыс. тонн.

Пока правление Газпрома не определилось, как структурировать химические активы. Наверняка их выведут из разрозненных подразделений и объединят в холдинг. Возможно, это сделают на базе «Салаватнефтеоргсинтеза» или будет создана новая компания. По словам аналитика ИК «Тройка Диалог» Михаила Стискина, в случае создания мегахолдинга в зоне его интересов могут оказаться такие предприятия, как «ТольяттиАзот», «Апатит» и «Сильвинит».

На российском рынке фосфатных и смешанных удобрений позиции Урала крайне слабы (около 2%). В регионе работает всего два небольших производства: ОАО «Мелеузские минеральные удобрения» (Башкирия), производящее в основном смешанные удобрения, и Среднеуральский медеплавильный завод (Ревда, Свердловская область), выпускающий фосфатные. Но даже такие относительно мелкие предприятия привлекательны для промгигантов. В декабре прошлого года Федеральная антимонопольная служба одобрила покупку «Салаватнефтеоргсинтезом» (под контролем Газпрома, Башкирия) 51% акций «Мелеузских минудобрений». Сделка логична: «Салаватнефтеоргсинтез» находится в непосредственной близости от компании и поставляет туда сырье.

В качестве примера Михаил Фролов приводит намерение Газпрома создать объединенную компанию на базе своих активов. В сфере интересов газового гиганта может оказаться также «ФосАгро» и «Сильвинит». В дальнейшей консолидации уверен и Михаил Сайно: «Сейчас вероятнее создание агрохимических холдингов вокруг российских корпораций. “Сибур”, “Ренова”, “Альфа”, “Еврохим” - вот вероятные центры консолидации». Однако аналитики оговариваются: предсказать, будут ли эти проекты реализованы, трудно.Строить с нуля производства азотных или фосфатных удобрений на Урале нецелесообразно. Первые должны располагаться ближе к рынкам сбыта (идеально около морских портов, чтобы продавать продукцию за границу), для вторых попросту нет источников сырья.
Несмотря на плачевное нынешнее состояние, перспективы имеет и внутренний рынок удобрений. Сейчас, например, в калийном сегменте он растет в среднем на 4,6% в год. Хотя пока основные клиенты калийщиков - производители комплексных удобрений (на их долю приходится более 80% продаж на внутренний рынок). Активный рост возможен только при условии высокой платежеспособности сельскохозяйственных производителей либо при введении административного барьера в виде пошлины на экспорт продукции.
По прогнозам аналитиков, платежеспособность сельского хозяйства будет расти год от года быстрее. Тем не менее текущий низкий уровень потребления минеральных удобрений собственно сельским хозяйством не позволяет рассматривать внутренний рынок как существенный фактор влияния на бизнес производителей удобрений в среднесрочной перспективе.

Компании мира
И без того предельно консолидированный рынок минеральных удобрений в ближайшие годы может пережить еще несколько слияний и поглощений. В результате будут созданы федеральные или международные холдинги. Такое положение удобно для производителей: они смогут диктовать цены.

График Производство калийных удобрений в мире в физическом весе

Рост внутреннего рынка сдерживает и Федеральная антимонопольная служба (ФАС). Например, в мае 2007 года ФАС обвинила «Уралкалий» и «Сильвинит» в установлении монопольно высокой цены на хлористый калий на внутреннем рынке с предписанием перечислить в федеральный бюджет доход в размере 62 млн рублей и 127 млн рублей соответственно. Кроме того, ведомство определило предельные уровни цен для обеих компаний при реализации продукции в РФ, которые оказались ниже действующих на 15 - 30%. Обе компании пока оспаривают решение ФАС в суде. Между тем в июне в антимонопольном ведомстве предложили еще одну меру защиты внутреннего рынка - введение экспортной пошлины на калийные удобрения. Правда, вероятность этого достаточно низка.
Таким образом, в ближайшие несколько лет уральские производители минеральных удобрений будут укрупняться, ориентируясь исключительно на мировую конъюнктуру, привлекая для собственного развития иностранный капитал и используя IPO.



Главная страница / Промышленное строительство